Творчество Н. М. Языкова

Набросанный скупыми штрихами семейный портрет поможет читателям увидеть, к кому адресованы многие стихи и письма Языкова, с кем делился он мыслями, творческими замыслами. Своеобразие творчества Языкова в том, что для него предметом поэзии часто становились люди, близкие ему; обращаясь к ним, поэт раскрывал многогранный мир своей души.

Знаток истории Симбирской губернии В. Э. Красоаский сообщает, что Языков родился в Симбирске, на Московской улице, в доме деда по материнской линии Александра Федоровича Ермолова; метрическое свидетельство Симбирского Вознесенского храма о рождении и крещении Н. М. Языкова хранится в Симбирской ученой архивной комиссии (Красовский В. Н. М. Языков. Краткий биографический очерк. - Симбирск, 1903). Дом, где родился поэт, - один из лучших старинных домов в городе; он сохранился до наших дней; сейчас в нем располагается городской военный комиссариат, а на фасаде устанавливают мемориальную доску.

Д. Н. Свербеев вспоминает об этом доме - как он пишет, «другого» Ермолова (то есть не Алексея Петровича Ермолова, прославленного генерала, героя Отечественной войны): «В Симбирске нашел я в сборе все тамошнее аристократическое население; во главе его был другой Ермолов, А. Ф., губернский предводитель, только что произведенный, под 80 лет, по ходатайству родного племянника своего Ки-кина, в превосходительный чин действительного статского советника. К нему, как к старшему в обществе, собиралось оно все по воскресеньям и праздничным дням; большая часть гостей состояла из разных Ермоловых, по имени или по женскому колену».

Отец поэта, Михаил Петрович Языков, оставив военную службу в звании гвардии прапорщика, посвятил себя устройству усадьбы. Матерью поэта была Екатерина Александровна, урожденная Ермолова, родственница Алексея Петровича Ермолова, генерала, прославившегося в Отечественную войну 1812 года.

В подлинном матрикуле (списке) Дерптского университета, где учился Языков, отмечено, что отец его скончался в 1819 году, в возрасте 52 лет, а мать жива. О том, как любил ее поэт, можно судить по его письмам из Петербурга и по тому, как тяжело пережил он ее смерть в 1831 году «Что с бедным Языковым... пораженным смертью матери? Уведомь меня о нем», - пишет Е. А. Боратынский И. В. Киреевскому в 1832 году.

В семье Языковых было шестеро детей: трое братьев и три сестры. Братья и сестры также внесли лепту в развитие культуры Симбирска - как собиратели народных песен, зачинатели Симбирской библиотеки, которой после открытия дали имя Н. М. Карамзина.^Сравнительно недавно были отдельно изданы записи русских народных песен, сделанные Языковыми в Симбирской и Оренбургской губерниях. В изданном первом томе (второй том не вышел в свет) цитируется письмо знаменитого собирателя народных песен П. В. Киреевского о роли семьи Языковых в этом деле: «Богатые материалы... положившие основу моему собиранию, получил я из Симбирской и Оренбургской губерний от Н. М. Языкова, П. М. Языкова, А. М. Языкова, Н. А. Языковой, Е. П. Языковой, П. М. Бестужевой, Ек. М. Хомяковой, Д. А. Валуева». Речь в письме идет о родных поэта: П. М. Бестужева и Е. М. Хомякова - его сестры, Д. А. Валуев - его племянник, Н. А. Языкова - жена А. М. Языкова, Е. П. Языкова - жена П. М. Языкова (братьев Николая Михайловича).

Книги, собирание их было пристрастием поэта с юных лет. О его библиотеке сохранилось интересное свидетельство в журнале «Русский библиофил» (1912, № 6):

«Наиболее полными библиотеками Поволжья мне представляются, - пишет Б. Гласко, - библиотека Николая Михайловича Языкова (поэта) и библиотека Николая Ивановича Тургенева (декабриста). Обе библиотеки сохранились вместе с усадьбами.

Усадьбы расположены сравнительно недалеко от имения Аксакова, описанного им в „Детстве Багрова-внука"... В библиотеке Языкова, кроме книг (преимущественно философского и общественного характера), сохранилась даже потемневшая и полуистлевшая переписка Пушкина с Языковым, относящаяся к тому времени, когда Пушкин ездил в Оренбургский край и на обратном пути собирался заехать к Языкову».

И далее, рассказывая о наиболее интересной библиотеке Великого Поволжья, как звался тогда этот край, автор уточняет характеристику книг, собранных Николаем Языковым: «Из перечисленных помещичьих библиотек... мы не найдем двух совершенно тождественных или даже похожих... В усадьбе Н. М. Языкова мы видим последовательно собранные книги, начиная с ложно-классицизма и кончая романтизмом». (Гласко Б. Старые русские помещичьи библиотеки.)

Библиограф Ульяновской областной библиотеки Е. В. Ложкина сообщает интересные сведения о вкладе семьи Языковых в фонд этой библиотеки. Среди сохранившихся книг семьи - Гомер, Эзоп, Аристофан, Шекспир, Шиллер, Гёте, Корнель, Ламартин, Лессинг, Шенье, Кальдерон, Гримм; наряду с книгами много журналов и альманахов.

Живя уже в Москва, поэт заботился о создании Симбирской библиотеки. Буквально за две недели до кончины (12 декабря 1846 г.) он обратился к своему другу, писателю М. П. Погодину: «Не можешь ли ты провозгласить в „Москвитянине" и даже в „Московских ведомостях" о Ка-рамзинской библиотеке, открываемой в Симбирске? Провозгласить и пригласить русских писателей жертвовать в нее свои сочинения? Книги, которые ты жертвуешь, благоволи прислать ко мне: брат отправит их в Симбирск с своим обозом».

В 1847 году, после смерти Языкова, выполняя его волю, братья передали его книги в симбирскую Карамзинскую библиотеку. Журнал «Русский библиофил» писал об этом вкладе поэта: «Но были и, отрадные исключения, к числу которых можно отнести Симбирскую библиотеку. Первым вкладчиком ее был известный поэт Языков; он послал в Симбирск до 20 русских сочинений, составляющих около 50 томов, нарочно им купленных для учреждаемой библиотеки. После его смерти братья его пожертвовали в нее все его книги, до пяти тысяч томов». (Столпи некий П. К истории провинциальных публичных библиотек. - «Русский библиофил», 1912, № 2, с. 41.)

B 1864 году, во время сильного пожара в городе, библиотека сгорела, но осталось семнадцать книг с автографами Н. М. Языкова. Книги эти хранились у его родных, по-видимому как самые дорогие им, и уже после пожара были подарены библиотеке. Сейчас эти бесценные реликвии хранятся в особом шкафу. Возможно, они займут свое место на стендах с несгораемым стеклом в ульяновском музее «Дом Языковых», готовящемся к открытию.^

Имя старшего из братьев - ученого, геолога Петра Михайловича Языкова (1798-1851), «человека чрезвычайно замечательного», по отзыву Пушкина, - пользовалось европейской известностью. Редкая коллекция минералов, собранная им, находилась в Петербурге, а сейчас ее сохранившаяся часть передана в музей «Дом Языковых». В историю русской культуры Петр Михайлович (и все члены семьи) вошел как собиратель древних рукописей, песен, сказок.

По отзыву Д. Н. Свербеева, «скромный, как красная девушка, и красивый, как она», Александр Михайлович Языков (1799-1874) был старше поэта на четыре года. С Александром Михайловичем поэта связывала всю жизнь тесная дружба. Старший брат был духовно близок Николаю Михайловичу и высоко ценил его талант начиная с первых поэтических опытов. В письмах Языкова дерптского периода ощутима уверенность в том, что братски-любовное, заботливое отношение Александра Михайловича к нему неизменно. Видимо, Дюк, как называли дома Александра Михайловича, отчасти заменил юному поэту советника, даже отца. Стихотворные послания поэта открывают, какую роль сыграл Александр Михайлович в его духовном становлении, рисуют обаятельный, благородный образ:

Тобою жизни обученный,

Питомец сладкой тишины,

Я пел на лире вдохновенной

Мои пророческие сны, -

И дружба кроткая с улыбкою внимала

Струнам, настроенным свободною мечтой...

Свои творческие замыслы юный поэт поверял брату:

Быть может, некогда твой счастливый поэт,

Беседуя мечтой с протекшими веками,

Расскажет стройными стихами были давних лет...

Самой младшей в семье была Екатерина Михайловна Языкова (1817-1852). Николай Михайлович был старше ее на 14 лет и занимался ее воспитанием, руководил чтением; советовал читать, например, Вальтера Скотта и Гоголя (тогда вышли из печати «Старосветские помещики»). Екатерине Михайловне посвящено одно из лучших стихотворений Н. Языкова - «Молитва» (1835), не только проникнутое глубокой любовью к сестре, но и воссоздающее духовный портрет самого поэта, его настроения тех лет:

Моей лампады одинокой

Не потушай, светило дня!

Пускай продлится сон глубокой

И ночь глухая вкруг меня!

Моей молитвенной лампады

При догорающем огне

Позволь еще забыться мне,

Позволь еще вкусить отрады

Молиться Богу за нее,

Его прелестное созданье,

Мое любимое мечтанье

И украшение мое!

Пробуждение светлого утра, восход «светила дня» - вот для поэта образ, сравнимый с будущностью юной, расцветшей девушки}

О! будь вся жизнь ее светла,
Как этот свод лазури ясной,
Высокий, тихий и прекрасный,
Живая Господу хвала!

Екатерина Михайловна стала женой его друга, А. С. Хомякова. «Через поэта Н. М. Языкова, принадлежавшего к кружку Киреевских, Алексей Степанович [Хомяков] познакомился с его сестрою Катериною Михайловной, а 5 июля 1836 г. они были обвенчаны... в домовой церкви графов Паниных на Никитской в Москве». (Лясковский В. Алексей Степанович Хомяков. Его жизнь и сочинения. - М., 1897, с. 26.)

Искренним чувством радости проникнуто письмо к сестре, отправленное поэтом из села Языкова накануне ее свадьбы: «Не знаю, как выразить тебе радость, которая во мне кипит и блещет, когда читаю и перечитываю теперешние твои письма. Эта радость так сильна и действительна, что я не могу ничего делать, ничто на ум нейдет: весь я занят тобою, все мои помыслы слились в одну благодарственную молитву Богу, и предмет этой молитвы - ты, моя милая, добрая моя, голубица моя!..»

В Москве Екатерина Михайловна познакомилась с А. С. Пушкиным. Упоминания о нем (и при жизни поэта, и после его гибели) - в ряде писем к родным, датированным 1836-1851 годами, то есть за время от замужества и почти до кончины; всего сохранилось 779 писем.

Письмо Е. М. Языковой брату от 19 мая 1836 года рисует отношение Пушкина к Языкову: «Пушкин, которого я видела в пятницу у Свербеевых, очаровал меня решительно... Он любит Вас... ужасно; весь вечер почти говорил об Вас и непременно обещал напоить Вас пьяным на свадьбе».

Свадьба Екатерины Михайловны и Алексея Степановича Хомякова, о которой упоминается в этом письме, вскоре состоялась. «А. С. Хомяков женился на Екатерине Михайловне Языковой, которая вполне соответствовала его идеалу русской женщины и жены», - пишет биограф Хомякова П. Матвеев («Русская старина», 1904, май, с. 465).

А. С. Хомяков посвятил жене стихотворение, перекликающееся с «Молитвой» Н. М. Языкова («Моей лампады одинокой...») :

Лампада поздняя горела Пред сонной лению моей, И ты взошла и тихо села В слияньи мрака и лучей.

Головки русой очерк нежный В тени скрывался, а чело - Святыня думы безмятежной - Белело чисто и светло.

Уста с улыбкою спокойной, Глаза с лазурной их красой -

Всё чудным миром, мыслью стройной В тебе сияло предо мной...

В доме Хомяковых на Собачьей площадке, купленном у князей Лобановых-Ростовских, позднее часто бывал Языков. За год до кончины он пишет в альбом сестры стихи, выразив свое представление о роли идеальной женщины в семье. Эти стихи развивают и завершают поэтическую мысль прежнего стихотворения об утре женской жизни:

Дороже перлов многоцветных Благочестивая жена!

Кажется, жизнь семьи может стать темой скорей повести или романа; причем счастливую жизнь, «без конфликтов», как говорят сегодня, трудно осветить и в прозаическом произведении. Но стихотворение Языкова - о поэзии семейного счастья. Из библейского текста книги притчей Соломо-^ новых (глава 31, стих 10): «Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов» - взята сама высота тона, (£) но прочитывается стихотворение как поэтический портрет сестры:

...Чувств непорочных, дум смиренных
И всякой тихости полна...
И дни ее мелькают живо
Прекрасной, светлой чередой;
И никогда их не смущает
Обуревание страстей:
Господь ее благословляет,
И люди радуются ей.

«К сестре, К. М. Хомяковой». 1 мая 1845 г.

Вкратце напомним о завершении жизненного пути сестры поэта, поскольку Е. М. Хомякова заняла тиесто в его творчестве.

«26 января 1852 г. скончалась супруга А. С. Хомякова; ее смерть глубоко потрясла последнего, по свидетельству его друзей, хотя он и скрывал свое горе от детей. Смерть жены, в его глазах, отняла у жизни всю ее прелесть», - сообщает биограф А. С. Хомякова («Русская старина», 1904, май, с. 466).

Сохранился рассказ Ю. Ф. Самарина о том, как тягостна оказалась разлука с Екатериной Михайловной для ее мужа: «Раз я жил у него в Ивановском. К нему съехалось несколько человек гостей, так что все комнаты были заняты и он перенес мою постель к себе. После ужина, после долгих разговоров, оживленных его неистощимой веселостью, мы улеглись, погасили свечи, и я заснул. Далеко за полночь я проснулся от какого-то говора в комнате. Утренняя заря едва-едва освещала ее. Не шевелясь и не подавая голоса, я начал всматриваться и вслушиваться. Он стоял на коленях перед походной своей иконой, руки были сложены крестом на подушке стула, голова покоилась на руках. До слуха моего доходили сдержанные рыдания. Это продолжалось до утра. Разумеется, я притворился спящим. На другой день он вышел к нам веселый, бодрый, с обычным добродушным своим смехом. От человека, всюду его сопровождавшего, я слышал, что это повторялось почти каждую ночь...»

Глубокая духовная связь, существовавшая между Николаем Языковым и Хомяковыми (как и между Языковым и Гоголем), признавалась всеми близкими людьми. Даже их могилы на кладбище Данилова монастыря находились рядом и впоследствии, при перезахоронении на Новодевичьем кладбище, также были оставлены рядом, подле праха Гоголя.

Недалеко от Ульяновска и до сегодня сохранился уголок прекрасной русской природы - «роскошное село Языкове», как писали в прошлом веке, - воспетый Языковым. Здесь прошло детство поэта, здесь раскрылась перед ним одухотворенная красота русской природы, здесь его детский слух уловил гармонию песен русского народа. Первые песни, первые сказки, нежные заботы отеческого дома - все, что так сильно запало в душу поэта, всему этому было положено начало в красивейшем уголке Великого Полесья.

Для поэта любимые отеческие края были источником сил и вдохновения. Из университетского Дерпта он писал А. М. Языкову 6 февраля 1829 года: «Мне бы только добраться до Языкова: уж там-то я застихотворствую, и восстановится моя блистательная слава поэтическая! Эта надежда меня теперь утешает, как ребенка»^

По завещанию отца в 15-летнем возрасте поэт получил село Языково как наследник, и благодаря поэту оно стало одним из славных литературных гнезд России XIX века. Сюда к нему приезжали поэт-партизан Денис Давыдов, А. С. Хомяков, братья Киреевские и другие писатели. В 1833 году здесь в гостях у Языковых был Пушкин. На карте пушкинских мест России, дорогих нашему сердцу уголков, и сегодня означено село Языково бывшей Симбирской губернии.

Вот письмо 1833 года А. С. Пушкина к жене:

«Село Языково, 65 верст от Симбирска. 12 сент.

Пишу тебе из деревни поэта Языкова, к которому заехал и не нашел дома...

Здесь я нашел старшего брата Языкова, человека чрезвычайно замечательного и которого готов я полюбить, как люблю Плетнева или Нащокина. Я провел с (ним) вечер... и оставил его для тебя, а теперь оставляю тебя для него». (Пишет Пушкин о Петре Михайловиче Языкове.)

В следующий раз Пушкин застал в селе Языкове не одного только Петра Михайловича. В письме от 2 октября 1833 года, посланном из Болдина, Пушкин рассказывает жене: «Проезжая мимо Языкова, я к нему заехал отобедать, застал всех трех братьев, отобедал с ними очень весело, ночевал и отправился сюда».

За комнатой, где ночевал Александр Сергеевич Пушкин, осталось не только в доме, но и в преданиях села название «пушкинской». Сохранилось описание этой комнаты: средней величины, с одним большим окном в сад, обставленная мебелью красного дерева, с черной деревянной кроватью и с камином в углу в форме усеченной колонны - типичным украшением дома в ту пору.

В 1903 году, к столетию со дня рождения Николая Михайловича Языкова, Симбирская губернская ученая архивная комиссия издала очерк о селе Языкове «гофмейстера Высочайшего двора» В. Н. Поливанова (женатого на дальней родственнице поэта). Поливанов получил письма Языкова к родным дерптского периода (1822-1829) от внучатого племянника поэта, Петра Языкова, и передал эти письма в Императорскую Академию наук. Они были изданы в 1913 году. Эта опубликованная часть эпистолярной прозы Н. М. Языкова, имеющая большую научную и литературную ценность, ждет своего продолжения, дальнейшей публикации. Сейчас Пушкинский Дом Академии наук СССР продолжает эту работу (публикации А. А. Карпова).

В описании дома Языкова, сделанном В. Н. Поливановым в конце XIX века, рассказывается, что сберегалась в доме обстановка кабинета поэта: старинная, домашней работы мебель красного дерева, выполненная в модном для того времени стиле ампир, письменный стол с множеством ящиков, кресла и вышитые ширмы. В очерке «Село Языково», опубликованном В. Н. Поливановым к 50-летию со дня кончины Н. М. Языкова в журнале «Исторический вестник» (1896, ноябрь, с. 987), обрисован этот уголок приволжской земли и дом поэта: «В два этажа, он построен отцом поэта, Михаилом Петровичем, в форме „покоя" - с коридорами и двумя просторными... флигелями. Со стороны сада фасад украшен семью колоннами дорического стиля с каменной лестницей. Двор обнесен решеткою с каменными столбами и параллельно постройкам обсажен вязами, образующими внутри тенистую площадку». Через три года, в том же журнале, Поливанов опубликовал и фотографии этих мест: дом, церковь, являющуюся ценным историко-архитектурным памятником.

В современных описаниях бывшего литературного гнезда рассказывается, что живописно раскинувшееся на берегах реки Урень, у подножия меловых лесистых гор, Языково было основано в 1684 году и являлось жалованной вотчиной служилых предков рода Языковых. Основатель села Языкова, симбирянин Василий Языков, в 1684 году получил здесь около 90 десятин поместной земли. Когда-то в этих местах проходила Симбирская оборонительная черта, ограждавшая безопасность юго-восточной границы московского государства. Остатки этой черты (земляной вал) местами видны сейчас, когда едешь по шоссе в Языково.

Через сто лет, ко времени генерального межевания земель в 1795 году, село принадлежало Михаилу Петровичу Языкову - отцу поэта и правнуку первовладельца. В это время у М. П. Языкова было уже около 20 тысяч десятин земли: он обладал земельными богатствами в 200 раз большими, чем его прадед.

Чем были для поэта родные края, видно по искреннейшему тону его стихотворений:

Как хорошафесна!

Как я люблю ее

Здесь, в стороне моей родимой,

Где льется мирно и незримо

Мое привольное житье;

Где я могу таким покоем наслаждаться,

Какого я не знал нигде и никогда,

И мыслить, и мечтать, и страстно забываться

Перед светильником труда;

Где, озарен его сияньем величавьп

И Поникнув на руку безоблачным челом,

Я миру чужд и радостям лукавым,

И суетам, господствующ;:м в нем;

И счастлив: не хочу ни в мраморны палаты,

Ни в шум блистательных пиров!

И вас зову сюда - под мой наследный кров,

Уединением богатый,

В простор и тишь, на злачны скаты

Моих березовых садов,

В лес и поляны за дорогой,

И к речке, шепчущей под сумраком ракит,

И к зыбким берегам, где аист красноногой

Беспечно бродит, цел и сыт;

Зову на светлый пруд, туда, где тень густую

Склонил к водам нагорный стан.

Н. Л. Языкова

Тем, кто сейчас жизет в селе Языкове, видимо, эти стихи дороги. Во всяком случае, на встрачс жителей села Языкова с литераторами Москвы и Ленинграда я получила в дар от языковских школьников сделанное ими гнездо и в нем красноногого аиста, .'..а см, кто живе, сейчас в селе Языкове, очень нужно, чтоб восст^^^^^^^^^Н литературная слава этого поэтического : езда, пережившего много трудных годин. После революции усадьба не была взята иод охрану, ее просто передали совхозу, чем и объясняется дальнейшая судьба этого памятни: туры.

До наших дней сохранился старинный парк, по аллеям которого ходили Пушкин и Языков. Парк хотя и поредел, но по-прежнему прекрасен. От дома сохранились только фундамент и балюстрада. Но все же есть возможность реставрировать усадьбу.

Историю села Языкова в наши дни сохранили в записях краевед А. Н. Блохинцев и ветеран партии Н. М. Демидова, создательница музея в селе Языкове, с которой мне довелось познакомиться незадолго до # кончины. Рассказы этих очевидцев событий восстанавливаю) некоторые страницы последних десятилетий. Так, по сообщению А. Н. Бло-хинцева, в Ульяновском государственном архиве хранился акт сдачи дома под охрану директору Языковского совхоза от 10 октября 1919 года. Передавал дом эмиссар Всеросийской коллегии по делам музеев и охраны памятников скусства и старины Сергеи Тимофеевич Шелков. В акте ыло описание комнат с мебелью «днзной древности», в том исле комнаты А. С. Пушкина; перечислены имевшиеся доме картины, фарфор, скульптура, гобелены и картина, итая гарусом, взятые якобы «для музея». Впоследствии оискн этих вещей не увенчались успехом.

После революции в доме поэта разместился детский ом. А. Н. Блохинцев поделился со мной воспоминаниями о своих беседах с художником Аркадием Александровичем Пластовым, жившим поблизости от села Языкова, в Прислонихе.

В 1919-1920 годах Пушкинский Дом просил Пластова зарисовать комнату Пушкина. Но когда художник пришел, то увидел, что зарисовывать нечего. В пустых комнатах сушилось жито (зерно); в «пушкинской» комнате все было расхищено.

В 1922 году усадьба поэта сгорела. Как раз когда полыхал пожар, - передает А. Н. Блохинцев свою беседу с художником, - А. А. Пластов возвращался в Москву. Юн сошел на станции Майна и пошел пешком в Прислони-ху через Языково. Был конец сентября, стояли густые сумерки. Когда художник стал подниматься в гору, то видел огромное зарево и испугался, что горит Прислониха. Он поднялся на гору и увидел, что горит не его родной дом в Прислонихе, а Языково.

Основательница народного музея в селе Языкове Надежда Михайловна Демидова, с которой я несколько раз встречалась в Доме ветеранов партии, хранила в памяти обытня, свидетельницей которых ей пришлось стать. ".. М. Демидова была ровесницей века. Она родилась в емье ткачей в селе Языкове. После Великой Отечественной войны ее, кандидата медицинских наук, направили в Дрезден с поручением помочь в восстановлении Дрезденского гигиенического музея. Опыт этой работы впоследствии пригодился ей для создания народного музея на своей родине, в селе Языкове.

Н. М. Демидова была одной из тех, кто видел собственными глазами и дом, и «пушкинскую» комнату. «Когда открыли дом, я столько раз прибегала сюда! Какое это было великолепие! Комната, где помещался Пушкин, была (Напротив последней колонны и выходила очень большим окном на мостик», - рассказывала Надежда Михайловна, по ее словам, когда крестьяне разобрали по своим домам оставшиеся после работы комиссии мелкие вещи из усадьбы, кто-то пустил слух, что должны приехать с проверкой. Тогда-то и был сожжен дом. На фабрике загудел гудок, призывая рабочих тушить пожар. Но спасти дом не удалось.

Позднее, после войны, директор совхоза «Языково» И. Я- Венгранович, приехавший сюда во время войны из Киева, распорядился взорвать памятник архитектуры - церковь, которой любовались Пушкин, Языков, Денис Давыдов. Церковь взорвали якобы для того, чтобы построить из этого кирпича сад (хотя рядом была кирпичная фабрика). Детский сад не построили. Осколками битого кирпича сейчас выложены дорожки в парке, а дети села Языково уже не видят больше, каким был этот памятник зодчества и культуры. Мечта о его восстановлении живет в этих краях.

«Церковь развалили, по кирпичикам всю ее красоту неписанную растащили, - записала Л. Никитина рассказ старой жительницы села Языкова, - а под церковью родничок бил. Сказывают, целебный. Со всех окрестных сел и деревень люди сюда за водой приходили. Как церковь разрушили, так и родник исчез. Может, когда ее восстановят, и тот целительный родничок отыщется?» (Никитина Л. В Пушкинские дни. - «Ульяновская правда», 21 июня 1988 г.).

По сообщению Н. М. Демидовой, близ церкви, на родовом кладбище, были похоронены отец и мать поэта, брат - П. М. Языков, европейски известный ученый, чье имя есть на страницах Большой Советской Энциклопедии. Одновременно с разрушением памятника архитектуры (местные жители отказались его разрушать, и были вызваны другие исполнители) бульдозерист разрыл могилы Языковых, извлек оттуда шпагу, эполеты и золотой нательный крест, который у бульдозериста был отобран милицией для передачи в Ульяновский краеведческий музей. Но, как сообщил директор музея, этот печальный экспонат музеем не был получен. Шпага и эполеты якобы оставлены в могиле и засыпаны грунтом. Мраморные надгробные плиты с могил сняты и выброшены (сохранились три из них, сейчас буквально замаскированные Т. В. Алексеевой - директором музея Н. М. Языкова - в селе).

На юго-восток от руин церкви и кладбища стоит огромная, с раздвоенной вершиной, ель, по преданию посаженная Пушкиным, хотя некоторые считают, что она старше Пушкина. Но, соглашусь с А. Н. Блохинцевым, сама легенда, предание - это тоже память народная, история. И народ хранит эту ель, называя ее «пушкин-24 ской». Раздвоенная вершина ели, по местным преданиям, - это символ дружбы двух поэтов.

В Большой Советской Энциклопедии написано: «Языково - поселок городского типа в Карсунском районе Ульяновской области РСФСР. Расположен на р. Урень (басе. Суры, на линии Рузаевка - Ульяновск) и в 70 км к западу от Ульяновска. Текстильно-швейный комбинат, свиноводческий совхоз» (БСЭ, 3-е изд., 1978, с. 1397). Кроме нового промысла - свиноводства - бывшая литературная Мекка ничем не отмечена.

И все же сама земля этих мест хранит драгоценные воспоминания. Бессмертны строки поэта, воспевшего эти края. Память об этом побуждает жителей села Языкова и города Ульяновска (Симбирска) восстановить славу этих мест, так же как восстанавливался в прошлом веке утраченный домик Пушкина в Михайловском.

Приезжая в Ульяновск, делегации писателей, ученых, туристы идут в село Языково, чтобы поклониться земле, хранящей память о дружбе великих поэтов.

С 1969 года в языковском парке Ульяновское областное и Карсунское районное отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры и хоровое общество Ульяновской области проводят ежегодные музыкально-поэтические праздники памяти А. С. Пушкина. В июне 1973 года, в Пушкинский праздник, здесь были открыты две мемориальные доски (одна на нижней, другая на верхней террасе парка) с одинаковым текстом: «Здесь, в бывшем имении Н. М. Языкова, в сентябре 1833 г. был дважды А. С. Пушкин. Здесь неоднократно бывал поэт и партизан Д. В. Давыдов». В 1988 году в парке села Языкова был проведен первый Всесоюзный Пушкинский праздник.

Сейчас принято решение о восстановлении усадьбы Н. М. Языкова на сохранившемся фундаменте дома. И вновь оживут в этом доме для потомков, очищенные любовью нового, юного поколения, бессмертные строки Языкова. Совершается то, что сказано поэтом о бессмертии искусства:

...бессовестная длань Алтарь изящного разбила;
Но с праха рушенных громад,
Из тишины опустошенья,
Восстал - величествен и млад -
Бессмертный Ангел вдохновенья.

«Муза». 1824

<Вернуться к содержанию>